— Та высокомерная эльфийка, что обозвала тебя перед Её Высочеством похотливым животным сейчас в третьей камере на втором ярусе. Хе-хе, не хочешь посетить её до конца смены и заставить пожалеть о своих словах? Сейчас почти все спят, капитан стражи сам сидит в тюрьме и утреннего обхода с проверкой не устроит. Я тебя прикрою, если что, — сказал один из мужчин.

— Да… хотелось бы проучить сучку, но ты же знаешь, что она не обычная пленница. Её сам граф Сардук приказал тщательно охранять. Ключ от её кандалов и того обруча на груди есть только у барона Швайна. Длинноухая сучка может пожаловаться барону, что её трогала стража и тогда у меня, у нас всех могут быть большие проблемы.

— Да брось, у неё глаза закрыты повязкой, тем более в камере темно. Если будешь помалкивать, как она узнает, кто это был? Просто не говори, что это ты её проучил. И к тому же я слышал, что совсем скоро, может уже и сегодня днём, её отправят из замка куда-то в другое место.

— Правда?

— Ага. Смотри не пожалей, что упустил такую шикарную возможность поквитаться. Эх, все эльфийки такие красивые, что глаз не оторвать, а в нашем борделе их не встретишь, это удовольствие только для самых богатых. А тут ещё не какая-нибудь потасканная шлюха, а сама Высшая эльфийка из элитных магов Звездного Храма. С птицей такого высокого полета лишь какому-нибудь молодому сынку графа или герцога светит в одной койке оказаться, и то вряд ли.

— Почему?

— За редким исключением эльфийки считают наших, людских мужчин непривлекательными. Рожа у нас не такая смазливая, зубы кривые, запах тела не тот и изо рта воняет. Да и не любятся эльфы просто ради удовольствия. Так что людям не светит заиметь себе такую любовницу, а она у нас прямо в руках и сама напрашивается на горячую порку.

— Эй, эй, что ты на меня насел? Я не настолько люблю длинноухих, чтобы подставляться. Ещё неизвестно, насколько граф Сардук строгий. Можно и головы за эту шалость лишиться, если раскроется. Не хочу я так рисковать из-за какой-то эльфийской сучки. В темноте все женщины одинаковые, а мне и хромоногой Маришки для этого дела хватает. Если тебе так нравятся эльфийки, иди и сам её оприходуй.

— Неохота. Вдруг она на меня заклинание очарования наложит, и я убью себя в дурмане или сниму с неё блокирующий магию артефакт. Ребята из дневной смены говорили, что графу Сардуку этот редкий артефакт сами маги из тёмного конклава передали.

— Да, ну!

— Клянусь! Вот поэтому я не рискну её трогать. Раз мне эта эльфийка в душу запала, то и её магия очарования может на меня сильно подействовать. Другое дело — ты. Ты её ненавидишь, сделал бы своё дело и никакие чары тебе не были бы страшны.

— Ах ты, подонок! Хотел меня подставить? Убеждал меня, что редкий шанс упускать нельзя, а сам, небось хотел, чтобы я попался на чары длинноухой и выпустил её, чтобы вместо меня попасть на место нового капитана.

— Заткнись.

— Сам заткнись.

Мужчины сцепились на почве кадрового конфликта, но самое важное для дальнейшего плана действий я выяснил. Открыть замки на оковах Вилайлай, просто похитив ключи у тюремных стражей, не получится. Нужно было сначала отыскать какого-то барона Швайна. Помыкавшись по замку, я пришёл к выводу, что необходимый мне человек находится в недоступной мне цитадели. Стремительно сереющее небо резко снижало мою скрытность, и я решил посетить Вилайлай, чтобы узнать, известно ли ей, где могут держать принцессу.

Магесса без сомнений заявила, что принцесса Виола именно там, куда я пока попасть не смог. Мне не оставалось выбора, как выманить стражу цитадели на себя, но для начала я не поленился, прокрался через башню на стену замка и по-тихому вырезал десяток засевших нам арбалетчиков. Старался не дать им вскрикнуть, прикрывая одной рукой рот, а другой нанося дополнительные порезы, чтобы максимально ускорить смерть. Мертвые тела тут же прятал в инвентарь. Пятна крови прикрывал мешковиной и грязным тряпьём, что в большом количестве валялись в моём хранилище.

Всё шло хорошо, но из-за спешки в одной из башен я всё же был обнаружен. Успевший прямо перед носом закрыться в укрытии дозорный поднял общую тревогу.

После этого мне уже стало не до шуток. Я бегал по всему внутреннему двору, пытаясь оцарапать окружающих меня противников резкими встречными выпадами и одновременно кидая взгляды на двери цитадели, чтобы не упустить момент, когда они откроются. И они открылись, правда, к пятерке уже преследовавших меня стражей присоединился сразу десяток королевских гвардейцев. А они трусливее, чем я думал. На одного слабого гоблина навалились всей толпой.

Я и с тремя гвардейцами испытывал сложности в бою, когда сражался в бандитской пещере, а сразу десяток опытных воинов, атакующих алебардами на длинном древке, в организованном строю, вполне могли меня загнать в угол и убить.

Пришлось проявить чудеса ловкости, сменив кинжалы сначала на магические артефакты из набора «мудреца», а затем, быстро чередуя их туда-сюда с «посохом некроманта», поднять несколько уже убитых мной воинов в виде зомби. А пока не чувствующие боли зомби отвлекали на себя основных противников, я нашпиговал парочку обходивших меня с боков серией кастов заклинания «водная стрела». И тут обнаружилось, что для убийства обычного стражника достаточно всего одного-двух кастов, а элитные гвардейцы гарантированно умирали с трёх.

Это позволило мне быстро сократить численность врагов, потеряв всего одного из своих зомби-помощников. После этого я окончательно перестал играть в шпиона и убегать, превратившись в опасного, боевого мага. Какой смысл медленно и осторожно красться по замку, искать тёмные уголки и подолгу замирать на месте, ожидая, когда стража пройдет, чтобы атаковать со спины, если любой противник погибал всего от двух-трех заклинаний первого круга? Кричавшие ранее: «Лови его, лови!» тюремщики, увидев быструю гибель гвардейцев, сами кинулись наутек, столпились на узком входе в подземелье, пытаясь скрыться от меня в тёмных лабиринтах тюрьмы. Я не дал им уйти на нижние ярусы, догнав и положив всех убегающих в рядок прямо на первом подземном этаже.

Теперь путь на свободу для Вилайлай был почти открыт. Я полчаса ломал голову, как мне безопасно провести её через множество стражников, но теперь, когда в замке подняли общую тревогу, у меня не оставалось другого выбора, как самому перебить всех, кто решил на меня напасть и таким образом расчистить дорогу к побегу. Не хотелось поймать арбалетный болт в голову, когда придет время покинуть замок.

Прикрываясь тремя уцелевшими зомби, как подвижным щитом, я прошел по всем трем этажам цитадели, добивая редких, прячущихся в засадах стражников. В одном из коридоров заметил охраняющего чьи-то покои гвардейца. Решил ранить его, но не добивать, пока не выспрошу, где мне искать принцессу и барона Швайна. Раненый мужчина сложил оружие и сказал, что я пришёл по адресу. Сам он охранял покои принцессы, а барона я мог найти в самом тупике коридора в покоях справа. У него же и ключи от покоев принцессы, и всех других важных помещений, таких, как королевская сокровищница.

Хоть мужчина сдался и даже поделился со мной необходимой информацией, мне всё равно пришлось его убить ещё одним кастом заклинания. Он видел выполняющих мои приказы зомби, а я решил пока придержать свою способность создавать нежить в секрете. Мало ли, чем может закончиться распространение информации, что призванный герой — некромант. Может здесь есть какие-нибудь фанатичные инквизиторы, и я лишь наживу себе этим лишних, опасных врагов.

Убедившись, что разобрался со всеми охранниками в цитадели, я прибрал их тела, оружие и личные вещи в хранилище, после чего решил освободить от службы и компрометирующих меня зомби-помощников. Развеял некромантские чары с одного простым «лечением», а затем проверил, как на другого подействует повторная активация заклинания «Абсолютное подчинение мертвой плоти». Оказалось, что эффект от каста «тёмного» заклинания точно такой же, как от «светлого», но только при этом он почти не требовал маны, даже наоборот, возвращал часть той, что была потрачена на поднятие нежити.